Истории Джека. Дилогия (СИ) - Страница 6

К оглавлению

Все. Не больше трех.

Она поспешно выдернула ладони из его рук и открыла глаза.

- Ты как? - тревожно.

Джек помедлил.

- А ты?

Они одновременно пожали плечами.

- Ты не чувствуешь, что у тебя кружится голова, звенит в ушах и тело слабеет?

- А ты - не чувствуешь, что твоя голова сейчас лопнет, а глаза вылезут из орбит?

Энца недоверчиво нахмурилась:

- Твоя голова сейчас лопнет?

- Да нет же! - воскликнул Джек. - Ничего такого. Я вообще ничего особенного не чувствую. Какая слабость, ты о чем? Меня хватит на то, чтобы поднять ураган, который не то что один маленький домик унесет, а весь этот город!

Он нахмурился.

- Давай свои руки обратно. Бери еще, сколько сможешь.

- Человек может умереть, если я возьму больше, чем это возможно, - покачала головой девушка. Темные кудри запрыгали вокруг лица. - Мне нельзя так делать.

- А я особенный, - уверил ее Джек, слегка наклоняясь к ней. - Если я отдам больше, чем нужно, человек может умереть. Так что давай попробуем.

На следующее утро Джек, вспоминая об этом, изумлялся своей смелости и злился на свою глупость. Он давно, давно жил со всем этим - воспоминаниями о покореженных металлических фермах завода, бледном обескровленном лице учителя, судорогах и страданиях напарника, который однажды неосторожно взял капельку больше чем обычно. Всех жертвах его силы. И он смирился - а тут, будто позабыв обо всем этом, сказал полузнакомой девчонке: "давай попробуем". И что, если бы она умерла там, точно так же корчась в муках, как едва не сделал Георг?

Но она не умерла. Она держала его за руки - вот ведь забавный метод, нужно будет узнать подробнее - маленькими горячими ладонями и качала его силу как заправский насос.

Правда, он ничего не чувствовал. И она даже не думала падать и биться в судорогах, а наоборот, постоянно справлялась о его самочувствии.

Джек впервые ощутил подобное спокойствие. Когда она отняла руки, и абсолютно ничего не произошло. И он подумал: с ней все в порядке.

Она ему не очень нравилась - правда, стиль боя был просто завораживающим, художественная гимнастика, акробатика и танец с саблями, все в одном, - но, тем не менее, он не любил тихих нерешительных девиц эфирного телосложения.

Как странно. До этого вечера он не думал, что так одинок - пока, наконец, не встретил человека, которому совсем не страшна его сила.

Энца видела, что Джек к ней с презрением отнесся вначале - но не потому, что она была слаба. И он сам был силен настолько, что ему совсем... совсем была не страшна ее слабость.

Энцу называли вампиром, хотя ей вовсе не нужна была ничья кровь, -- только за то, что она могла целиком забрать магию вместе с жизнью. Она была пустотой. Во всех смыслах. И даже хваленые техники боя, стиль, которым так гордилась ее наставница, никому не были нужны: никто не хотел рисковать собой, чтобы она могла работать. Не стоит бездарному магу тратить жизни других, более стоящих и важных, если он может заняться чем-то другим.

Но я не смогу работать с ним, потерянно думала Энца. Он непонятный, ужасно далекий и высокомерный. Куда уж мне до него.

История вторая. Вечеринка со сломанным стулом

У Энцы был круглый, очень мелкий и ровный почерк, строчки сползали книзу. Джек писал размашисто, его тоже мелкие, но сильного наклона буквы были украшены длинными, причудливыми росчерками.

Оба, кое-как пристроившись в коридоре под дверями Якова, писали прошение на "высочайшее имя". Яков, прочитав их бумаги, лишь хмыкнул: все уже оформлено, бюджет выделен, и в течение трех-четырех месяцев никто не будет заниматься новым подбором, поэтому своим "высочайшим именем" он повелевает подписать временные договора и скрепя сердце поработать эти месяцы вместе.

Было видно, что ему абсолютно все равно, будут они скреплять сердца или нет, лишь бы уходили быстрее и занялись делом. Джек заметил в груде бумаг на его столе краешек папки ярко-зеленого цвета - видимо, сегодня доставили отчеты из лаборатории, и шефу уже не терпелось приняться за анализ.

Поэтому, спустя пару минут, Энца и Джек уже выводили свои имена на срочных договорах, личных делах, журналах учета, подтверждающих, что они ознакомлены с правилами, получили соответствующие инструкции, не имеют ничего против... и т. д. и т.п.

А еще несколько минут спустя в холле института, Джека обступили трое коллег, похлопывая по плечу и поздравляя с возвращением на активную работу. Энце, благоразумно отступившей за кадку с пальмой, удобно пышной и высокой, показалось, что голоса коллег звучат достаточно иронично. Судя по натянутой улыбке Джека, у него были схожие впечатления.

Высокая, статная женщина с греческим профилем, огромными глазами цвета бутылочного стекла и черными волосами, спускающимися до самой талии, тонко улыбаясь, говорила Джеку:

- А мы и не ожидали, что ты когда-нибудь вообще займешься работой, Джек... Ну где же, где эта прекрасная дама, о которой говорил Яков?

- Ты даже и в этом верен себе, Джек, - хмыкал темноволосый худощавый мужчина, с щегольской эспаньолкой, деловом костюме и очках. - Если уж напарник, то женщина? Придете сегодня в наш клуб? Будет встреча, Дениз обещалась петь.

Третий мужчина, который был выше даже Джека и гораздо шире его в плечах, тихо обогнул всех и заглянул за пальму. Энца испуганно посмотрела на него снизу вверх, отодвигаясь подальше в тень. Густая короткая борода скрывала выражение лица, но черные глаза глядели довольно дружелюбно.

Джек ткнул пальцем за спину: